Шейла Мецнер: «Фотография связана с пленкой, не с пикселями»

InnerVIEW — первая масштабная попытка взглянуть на современное искусство изнутри. В формате интервью-бесед ведущие театральные режиссеры, продюсеры, композиторы, менеджеры, кураторы, исполнители, музыканты, художники, драматурги и писатели делятся с шеф-редактором «Вашего Досуга» Inner Emigrant своими взглядами на профессию и размышлениями о происходящих тенденциях. Гостями уже были Максим Диденко, Кристоф Рок, Всеволод Лисовский, Ильдар Абдразаков, Томас Остермайер, Максим Виторган, Анатолий Васильев, Патрик де Бана, Владислав Наставшев, Виталий Полонский и Антониос Кутрупис, Жан-Даниэль Лорье, Мартин Жак, Филипп Григорьян, Марк Галеотти, FC Bergman и Стефан Брауншвейг.

Семнадцатым героем стала всемирно известная фотограф, которая обессмертила моду. За свою 50-летнюю карьеру она собрала внушительное портфолио: от портретов знаменитостей (среди которых Ума Турман, Дэвид Линч, Тильда Суинтон и Ким Бейсингер) и фотографий для модных глянцевых журналов (таких как Vogue, Tatler и Vanity Fair) до натюрмортов и пейзажей. Несмотря на разнообразие жанров, ее работы объединены легко узнаваемым авторским стилем. Она находит вдохновение в самой жизни: окружающих ее людях и предметах, своей семье, мимолетных впечатлениях и ощущениях. Она создает глубоко личные, чувственные, изящные и завораживающие образы. В позах моделей, насыщенных глубоких тонах и мягком фокусе угадывается влияние фотографии XIX – начала XX века, пикториализма, работ Эдварда Стайхена, Альфреда Штиглица, Ман Рея и живописи Караваджо и Рембрандта. Ее работы впервые представлены в России на именной выставке в Центре фотографии имени братьев Люмьер, которая продлится до 1 сентября.

Шейла Мецнер (ШМ) рассказывают Inner Emigrant (IE) о секретах профессии, вдохновении, отношению к цифровой фотографии , а также делится эстетическим впечатлением от Москвы.

• 1. О ФОТОГРАФИИ КАК ИСКУССТВЕ И ФОТОГРАФЕ КАК ПРОФЕССИИ
• 2. О ЦВЕТЕ В ФОТОГРАФИИ
• 3. О МАГИИ И МИРЕ ГЛАМУРА
• 4. О СВОБОДЕ И ОТВЕТСТВЕННОСТИ ХУДОЖНИКА
• 5. О РАБОТЕ В РЕКЛАМЕ
• 6. О РАБОТЕ С МОДЕЛЯМИ
• 7. ОБ ЭПОХЕ ИНСТАГРАМА И БОДИШЕЙМИНГЕ
• 8. О МУЗАХ И ВДОХНОВЕНИИ
• 9. О ВПЕЧАТЛЕНИЯХ ОТ МОСКВЫ

IE Шейла, мой первый вопрос довольно банальный: почему фотография — это искусство? И зачем мне идти на выставку фоторабот, если я могу увидеть их дома, на компьютере в отличном разрешении?

ШМ Когда я была юной, то хотела стать художником. Знаете, был такой великий фотограф, Андре Кертеш, сейчас он уже умер, но мне довелось встретиться с ним. Мы сидели и долго говорили. В какой-то момент он мне сказал: «Чтобы быть художником тебе нужно найти способ выразить себя, а дальше неважно, будет это музыка, танец, живопись или фотография — любая форма, которая подходит лично тебе». Я открыла для себя искусство фотографии как способ самовыражения. По поводу того, зачем ходить на выставки — это очень хороший вопрос. Мои работы недавно выставлялись в Музее Гетти, в Лос-Анджелесе. Это была фэшн-фотография, и помимо моих работ, там было представлено 80 авторов со всего мира за последние 100 лет. Для меня было счастьем увидеть эти работы напечатанными и развешанными на стенах галереи. Эта выставка оказалась одной из самых посещаемых в музее, множество людей пришли, чтобы увидеть напечатанные работы. Печатная фотография выглядит совсем иначе, нежели та, которую вы можете увидеть с дисплея. Фотографии на экране много теряют из-за свойств самих дисплеев и порой бывает сложно узнать стиль фотографа в деталях. Тот опыт, который получает человек, когда смотрит на распечатанную с пленки фотографию — это уникальный опыт. Каждый снимок был сделан в свое время, в особенном стиле, на определенную пленку и камеру. В то время было много различных производителей пленки, и каждая отличалась своей передачей изображения. Поэтому в случае с печатной фотографией, форма определяет содержание. Вы видите, гораздо больше, когда смотрите на печатный снимок, нежели просматривая изображения на экране.

IE Требуется ли фотографу художественное образование или можно быть самоучкой?

ШМ Я не получала никакого специального художественного образования. У меня был курс фотографии, и я получила по нему тройку, не добралась до пятерки. Но я очень внимательно изучала специальные журналы. Ходила в галереи и изучала журналы по фотографии. Например, был прекрасный журнал «CameraWorld», в нем печатались настоящие снимки, снимки с настоящей пленки. Я внимательно изучала эти журналы. А в музеи и галереи ходила, чтобы узнавать про визуальное искусство. Вот так складывалось мое образование, из наблюдения работ других художников и фотографов. Очень сильно повлияли на меня и вдохновляли архитектура и литература. Я думаю, что очень важно изучать другие работы, они помогают сформировать свой собственный взгляд. Молодые люди, которые хотят стать фотографами или считают себя таковыми, часто не вполне сформировались как художники. Во многих школах фотографии, по крайней мере в Америке, студентов учат либо копировать стили из современных журналов, либо снимать, как им видится. Такие студенты не понимают, что у фотографии есть прошлое, им сложно черпать вдохновение и формировать свой стиль. 

IE Вы были одной из первых, кто увидел в цветной фотографии художественный потенциал. Прежде фотоискусство придерживалось черно-белых тонов. Чем вас привлек цвет?

ШМ Я всегда хотела работать с цветом. Есть альбом работ известного фотографа Эдварда Штайхена, называется «Моя жизнь». Практически все фотографии у него черно-белые, только ближе к концу появляются цветные. В самом конце, и их совсем немного. В книге он пишет: «Если бы я мог пожить подольше, то сейчас бы работал только в цвете». В альбоме есть одна работа, девушка с яблоком, она просто прекрасна, цвета на ней подобраны так, как это мог бы сделать настоящий художник. Меня это так вдохновило, что я решила — раз он не успел полностью перейти на цветную фотографию, то я возьму эту цель. Цвета в то время были очень сырыми. В американской печатной технологии использовались летучие красители, которые быстро выветривались. Однажды я наткнулась на метод работы одного фотографа, Кольриджа, который использовал пигментную печать в своих работах, а она не выцветает. 7 лет у меня ушло на то, чтобы найти человека, который владел этой технологией. И пока я его не встретила, я работала только с черно-белой фотографией, но уже придумывала, как буду снимать в цвете, искала нужные сочетания. Например, человека с красным яблоком или голубой вазой. Но в конце концов, я его встретила. И даже на черно-белой фотографии я использовала больше, чем 2 цвета: несколько серых, иногда коричневые или синий. Никогда не делала только черно-белую съемку. 

IE А как вы относитесь к пост-обработке фотографий, к так называемой дорисовке реальности?

ШМ Каждый может делать то, что ему больше подходит, но я вижу свои фотографии через объектив. И уже там, они полностью готовы. Я никогда не режу кадры. Все, что вы можете увидеть, это то, что видела я в видоискатель. Я никогда не использую пост-обработку и работаю со светом в процессе съемки. Если уже на этом этапе фотография выглядит плохой, зачем стараться потом?

IE Ваша выставка в России называется «Магия Мецнер». Почему такое название? Откуда «магия», если в работах вы всегда выступали за естественность?

ШМ Не я придумала это название. Моя идея была назвать выставку «From Life», так называется и моя книга, но организатор выставки в России сказала, что не получится передать красоту оригинальной фразы, поэтому сошлись на таком. «Магия» – это цитата из моей книги. Полная версия звучит примерно так «Фотография – это магия в черном ящике». Это похоже на интернет, на современные технологии, когда ты жмешь одну кнопку и получаешь все сразу. Фотография похожа на это, потому что сам снимок – это запечатлённый момент, которому дается жизнь. Это магия. 

IE Шейла, вы в каком-то роде представитель андеграунда в фэшн-фотографии. Как вы относитесь к эстетике гламура? Глядя на ваши работы, совсем не ассоциируешь их с «розовым миром» глянца.

ШМ В большинстве своем, работы в этой эстетике не кажутся мне привлекательными. Идея, которая в них заложена и навязывается редакторами и креативными директорами журналов, – это отсутствие какой бы то ни было точки, на которой задерживается взгляд. Это видно в работах многих фэшн-фотографов, этот концепт, который я не понимаю, но, кажется, что все вокруг понимают. При таком взгляде, многие фэшн-фотографы стараются копировать друг друга и имитировать чей-то стиль. Моей целью такой подход никогда не был. Для меня нет никакой разницы между фэшн-фотографией и фотографией моей дочери: и там, и там одетый человек. Если человек интересный, то мне интересно с ним работать. Модели — тоже люди, просто у них другой образ жизни. Поэтому, если я вижу красоту перед собой, то мне интересно. Когда-то для меня даже было проблемой то, что мои фотографии останавливали людей, задерживали их взгляд. Они отличались от других работ в этом жанре. Поэтому, когда мои работы появляются в глянцевых журналах, это значит, что кто-то действительно захотел такой взгляд, и им интересно то, как я работаю.

IE Сейчас в России и в ряде других стран существуют жесткие ограничение на публикацию снимков. Например, нельзя использовать сигареты в кадре. А ведь это целая эстетика – тонкие, ломкие пальцы, мундштуки... Как вам кажется, ограничения распаляют воображение художника или наоборот сковывают его в рамках?

ШМ Очень интересный вопрос. Потому что, когда ты фотограф и хочешь публиковать свои снимки в журналах, у тебя появляется ответственность за тех, кто может их увидеть. В случае с сигаретами — это в первую очередь дети. Это очень здорово, когда фотограф сам это понимает и принимает на себя эту ответственность. Например, в своих работах я никогда не показываю что-то плохое, у меня всегда что-то позитивное и хорошее. Но, конечно же, это моя личная ответственность, и мне не должны указывать на то, что я могу показывать, а что не могу.

IE Почему такой художник, как вы, работает с коммерческой фотографией, с рекламой? Вас привлекают высокие гонорары или больший охват аудитории?

ШМ Как я уже говорила, мир моды — это часть целого мира, и я вижу себя в работе с этим миром, в том, чтобы показать его красоту. Это правда, что до работы в рекламе я делала снимки друзей и семьи. Однажды у меня была выставка, и мне позвонили с предложением сделать фотосессию Жанны Моро для Vanity Fair. Это предложение заинтересовало меня, и Александр Либерман, который тогда был шефом всего издательства Condé Nast, попросил меня начать работать с Vogue. Прежде, чем приняться за работу, я поняла, что для такой работы мне нужна студия, до этого я работала дома. Я пришла к Александру и сказала: «Мистер Либерман, мне нужна студия для работы, иначе я не смогу выполнить контракт, а позволить себе студию я не могу». И он ответил мне: «Дорогая, тебе придется работать с рекламой, чтобы арендовать студию». Тогда я написала письмо модельеру и своему другу, с которым у нас общие взгляды, это был Ральф Лорен. И в итоге начала работать с ним. Это был прекрасный опыт. 

IE Вы снимали многих знаменитостей. С кем из них было трудней всего работать?

ШМ Есть довольно интересный эффект, который был с большинством из них. Ты видишь работы других людей, они видят твои и между вами случается магнетическое притяжение. Они хотят с тобой работать, им нравятся твои работы, они доверяют тебе. Поэтому работать с ними прекрасно, зачастую возникает даже дружба, взаимная симпатия. Почти весь мой опыт работы со знаменитостями — это честь для меня, ведь я работала с теми, чьи таланты очень люблю. 

IE Когда вы снимаете людей, для вас главным является, чтобы они сами себе понравились, или показать свое видение все же важнее?

ШМ Обе вещи важны. С ними связана моя цель в фотографии — показать их такими, какие они есть, и чтобы они себе понравились. У меня было совсем мало таких случаев, когда знаменитости не понравилось, как он или она выглядит на фото. Это, действительно, моя цель – показать им, как я их вижу. Это взаимоотношения, которые развиваются с того момента, как мы встретились. Так же, как я вижу вас сейчас, и могу сфотографировать вас. Скорее всего, вы себе понравитесь.

IE Instagram — сейчас одна из самых популярных социальных сетей в мире. Что вы думаете о такой популяризации фотографии? О том, что сейчас каждый может быть фотографом? 

ШМ С одной стороны, я пока еще не готова принять цифровую фотографию наравне с пленочной. Я думаю, что их нужно разделять и выставлять в разных музейных пространствах, как разные виды искусства. Безусловно, у них много общего, но цифровое восприятие реальности отличается от пленочной, классической фотографии. Фотография для меня связана с пленкой, не с пикселями. Меня нет в инстаграме, и я прошу своих детей и друзей, чтобы перед тем, как они выложат мое фото в инстраграм, они показали мне, как это выглядит. Чаще всего я прошу их не выкладывать, потому что хочу сохранять свою частную жизнь частной. Я думаю, что люди должны уважать друг друга, и не делать постоянные снэпы, даже если они ощущают себя фотографами. Меня нет в социальных сетях, я пишу только смс и электронные письма. 

IE А как вы относитесь к тенденции бодипозитива, противоборства бодишеймингу, в фэшн-фотографии, когда модели могут быть разных форм и телосложений?

ШМ Я особенно не думаю о проблеме бодишейминга. Мне кажется, что это становится проблемой тогда, когда люди начинают слишком много об этом думать. Опять-таки, мы возвращаемся к свободе художника и к его желанию показать жизнь. В работе меня часто раздражало, что я не могла работать с теми, с кем хотела, когда я говорила, что мне нужен вот такой определенный человек, а мне отвечали: «Вы не можете работать с ним или с ней, это не настоящая красота». Вы понимаете, да? Человек просто не подходил под их критерии. Мне кажется, что у фотографа должна быть определенная свобода, работа должна быть сотрудничеством. Потому что, опять-таки, это взаимоотношения. Например, если вы возьмете фотографа Роберта Мэпплторпа, то на его снимках будет определенный, именно его типаж людей, который он изучал как фотограф всю свою жизнь. Было бы дико сказать ему, что люди на его снимках — не по-настоящему красивые люди. Это было бы неуважением к художнику.

IE Кого вы бы хотели сфотографировать, но вам не удалось?

ШМ Бернардо Бертолуччи. Также я очень хочу сфотографировать своих внуков, сделать не снэпшоты, а настоящие снимки, с продуманной композицией. Генри Миллер. Лев Толстой. Достаточно? Хотя мне однажды задавали подобный вопрос, очень давно, в самом начале моей карьеры, когда у меня случилась первая выставка. Тогда я ответила, что это должен быть Эмпайр-стейт-билдинг, ваза и Уоррен Битти. И вдруг, спустя какое-то время, мне звонит Уоррен Битти и говорит: «Я слышал, вы хотите сделать мое фото?».

IE Боюсь, не могу обещать, что после этого интервью вам позвонит Генри Миллер или Лев Толстой... А работы каких художников вдохновляли и сформировали ваше эстетическое восприятие? 

ШМ Когда я была очень-очень молодой, в возрасте где-то 6 или 7 лет, то это были Ван Гог, Гоген. Потом были Кандинский, Мэн Рэй, Стайкен, Стиглет, Джулия Маргарет Камерон. Особенно Камерон — она меня восхищала не только своими работами, но и тем, что у нее много детей, и она находила время на фотографию, у нее получались отличные кадры. Живопись маньеризма. Итальянские футуристы, фотографы. Я могу продолжать очень долго, я постоянно нахожусь в поиске людей, которые меня вдохновляют. Сейчас я в России, и стараюсь понять русскую культуру, читаю русские романы. Всегда, когда я еду куда-то или к кому-то на съемку, я стараюсь узнать как можно больше о человеке. Я провожу подготовительную работу, а потом изучаю человека или место в процессе.

IE Вы известны страстной любовью к Нью-Йорку, а сейчас вы впервые в Москве? Что вас особенно впечатлило здесь? Какое первое впечатление производит город?

ШМ Я очень хотела приехать в Москву, дедушка и бабушка моего мужа родились в России. Поэтому для меня это особенное приключение. У меня не было какого-то абсолютно ясного чувства по отношению к Москве, но, когда я ее увидела, я поняла, что это уникальное место. Архитектура очень необычная, и все выглядит очень чистым. Люди относятся ко мне с большим гостеприимством и щедростью. Я счастлива быть здесь. Одна из вещей, на которую обратил внимание мой сын, – у вас намного меньше рекламы на улицах. Улицы Нью-Йорка, автобусные остановки, любое общественное место заставлено и завешено рекламой. Находится же в таком месте, где тебя информационно не атакуют с призывом купить что-то, это очень интересно и необычно. У меня этот опыт впервые, и это очень красиво, вы можете разглядеть красоту архитектуры. Когда-то я была арт-директором в рекламной агентстве, и у меня был такой же подход, как и в фотографии: нужно быть ответственным за то, что увидят люди. Если это биллборд, нужно показать что-то красивое. Действительно, это очень необычно побывать в месте, где так мало рекламы. 

IE Какое направление русского искусства вам интереснее? Барокко, классицизм, авангард, советский период?

ШМ Мне больше всего нравится период конструктивизма и футуризма. Мне нравится ар-нуво, но я никогда не черпала из него вдохновение. Да, в архитектуре это конструктивизм. И мне нравится типографическое искусства авангарда, его дизайн и композиция, то, как в нем использовался цвет.