Визионеры чумы: как Рембрандт, Тициан и Караваджо переживали эпидемии

Кажется зловещим и невероятным, что мы до сих пор находим общее с людьми, которые жили 500 лет назад. Они также сталкивались с болезнями без какого-либо понимания и даже отдаленных надежд на адекватное лечение. На прошлой неделе Папа Римский Франциск шел по безлюдным улицам Рима, которые опустели из-за коронавируса. Он посещал церковь Сан-Марчелло-аль-Корсо, чтобы почтить крест. Предположительно тот же самый, который защищал Рим от чумы в 1522 году.

Сегодня мы вновь находимся под угрозой эпидемии, которая пока одерживает верх и переворачивает наши представления с ног на голову. Даже предпринятые меры, включая карантин, выходят из мучительного прошлого. Из того прошлого, от которого нам досталась большая часть величайшего западноевропейского искусства. Эти шедевры веками нас впечатляли и утешали. Теперь мы можем взглянуть на них по-новому, или даже найти в них практические идеи, как справиться с кризисом.

Редакция «Вашего досуга» анализирует работы известных художников (Дюрера, Рембрандта, Тициана, Караваджо и других), которые прошли путь карантина и эпидемий задолго до нас.

• 1. АЛЬБРЕХТ ДЮРЕР: «ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА АПОКАЛИПСИСА» (1498)
• 2. САЛЬВАТОР РОЗА: «ХРУПКОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ» (~1656)
• 3. ТИЦИАН: «ПЬЕТА» (1575-6)
• 4. АНТОНИО ДЗАНКИ: «ЯВЛЕНИЕ БОГОМАТЕРИ ПЕРЕД СТРАЖДУЩИМИ ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ» (1666)
• 5. РЕМБРАНДТ: «ПОРТРЕТ ХЕНДРИКЬЕ СТОФФЕЛЬС» (~1654)
• 6. ГЕРРИТ ВАН ХОНТХОРСТ: «СВЯТОЙ СЕБАСТЬЯН» (~1623)
• 7. КАРАВАДЖО: «СЕМЬ ДЕЯНИЙ МИЛОСЕРДИЯ» (1607)
• 8. КАТЕРИНА ДЕ ХУЛИАНИС «ВРЕМЯ И СМЕРТЬ» (ДО 1727)

Смерть и трое ее приспешников едут по миру, сокрушая под копытами своих лошадей, как правителей, так и простых крестьян. Эта гравюра на дереве наглядно иллюстрирует 6 главу Откровения Иоанна Богослова и определяет трех самых страшных убийц человечества: войну, голод и эпидемию. Дюрер отошёл от привычного представления Смерти в виде ухмыляющегося скелета с косой, он изобразил Смерть в виде худого бородатого старика с трезубцем. Всадник с весами воплощает собой голод. С мечом — войну. А самый дальний лучник представляет собой мор. Потому что стрелы чумы поражают незримо, как будто на расстоянии, без предупреждения. В мире Дюрера этого всадника боялись больше всего.

В 1347 году генуэзские корабли принесли разрушительную чуму в Европу из Крыма. В последующие несколько лет «Черная Смерть» убила как минимум треть континента. После этой первоначальной пандемии чума регулярно возвращалась в европейские города. Недавние анализы ДНК скелетов в Великобритании и других странах подтвердили, что все вспышки бубонной чумой были вызваны одной и той же бактерией — Yersinia pestis.

Каждый город в ранней Европе страдал от повторяющихся эпидемий, которые могли убить 10-50% населения. Считается, что по крайней мере половина жителей Неаполя — более 200 000 человек — умерли от чумы в 1656 году. Картина Розы — репортаж с линии смерти. Она может показаться чрезмерной в жутком преувеличении: новорожденный ребенок подписывает соглашение со Смертью, признавая, что человеческое существование несчастно и кратко. Смерть — это ужасающий скелет с крыльями, которые проступают сквозь мрачную тьму картины.

Роза пережил чуму 1656 года, но потерял своего маленького сына, а также брата, сестру, ее мужа и пятерых детей. Младенец на картине — тот самый молодой сын живописца, Розальдо, принимающий власть смерти.

Эта картина — трогательное признание отчаяния. Старик молится за своего сына и самого себя, в надежде пережить эпидемию. Тициан нарисовал этот сумрачный образ, когда Венеция была разорена чумой. Он изображает себя полуголым, распластанным перед Девой Марией, обнимающей тело мертвого Христа.

Чтобы прояснить свое послание, Тициан использует прием «картины в картине»: грубая, популярная в те времена панель экс-вото, которую можно найти в церкви, изображает художника и его сына Орацио в молитве. Самый искушенный из художников предлагает свой великий пепельный холст в том же простом духе, что и любой крестьянин. Это не сработало. Тициан и Орацио оба погибли в чуме 1576 года.

Сан-Рокко (или Сен-Рош) считался защитником от чумы, поскольку, по преданию, он чудесным образом излечил себя от инфекции. Его имя получила благотворительная организация Скуола Сан-Рокко, построенная в Венеции — в городе, который из-за стесненных условий превратился в улей болезни, несмотря на то, что первым ввел карантин. Даже само слово «карантин» происходит от венецианского слова «40 дней» — срок, в течение которое иностранные корабли были изолированы в 1348 году.

Скуола Сан-Рокко свидетельствует о страданиях Венеции, несмотря на все ее усилия. Туристы ежедневно слетались в Венецию, чтобы увидеть картины Тинторетто. Но когда текущий карантин будет закончен, стоит остановиться на той самой лестнице, которую Дзанки погрузил в атмосферу разрушительной чумы 1630 года.

Бубонная чума отразилась на многих величайших произведениях мира. Хендрикье Стоффельс стала одной из ее жертв. Она чувственна и жива на портрете, сделанном ее возлюбленным, Рембрандтом. Мягкие темные глаза создают ощущение близости и откровенности. Стоффельс была домработницей овдовевшего Рембрандта прежде, чем стала его партнером в жизни и бизнесе. От Рембрандта у нее была дочь, и она приняла на воспитание его сына Тита. После того, как живописец обанкротился, она стала его деловым представителем и держала его на плаву. Эта картина является свидетельством их любви.

А затем, в 1663 году, корабль из Алжира принес чуму в Амстердам, и Стоффельс стала одной из ее жертв. Именно ее потеря способствовала трагедии и мукам, которые мы видим в последних автопортретах Рембрандта.

Римский солдат Себастьян, приговоренный к расстрелу из стрел с близкого расстояния за свои христианские убеждения, был защитником от чумы, а также гомоэротической иконой. Живопись Хонтхорста сумела объединить оба элемента. Его родной Утрехт, в Нидерландах, был поражен чумой в 1620-х годах. Эта картина страстно изображает святого как вдохновляющего героя чудесного выживания. Стрелы, глубоко вонзившиеся в его плоть, выглядят так же фатально, как бубоны (увеличения в лимфоузлах), — но Себастьян был вылечен от этого тяжелого испытания. Бледная кожа, темная обстановка и интенсивное насилие этого образа вдохновлены Караваджо, чье искусство взволновало Хонтхорста, когда он отправился в Рим.

Одним из самых трагичных результатов первой пандемии в Европе и причиной ее рецидивов стало то, что мертвых не удавалось должным образом похоронить. Похороны стали главной «милостью» христианской общины, как показывает Караваджо в своем мрачном видении людей, совершающих добрые дела на мрачных улицах Неаполя. Священник держит факел, пока мужчину несут на похороны, его ноги выглядывают из савана.

В своей истории очевидца «Черной Смерти» во Флоренции Джованни Боккаччо рассказывает, как скорбь сломилась, а тела оказались выброшены на улицу. Обнаруженные в последствии «чумные ямы», забитые телами, подтверждают, что мертвые просто сбрасывались в братские могилы.

Бубонная чума в Европе ослабла лишь к XVIII веку. Ее последние большие разрушения настигли Марсель в 1720 году. Восковой ужас, переданный неаполитанской монахиней, показывает, как сохранились воспоминания о целом ландшафте, опустошенном смертью. Как и в более ранних работах, таких как гравюры Ганса Гольбейна «Пляска смерти» и «Триумф смерти» Брейгеля Старшего, перед нами отвратительное видение смерти как анархиста, разрушающего все человеческие надежды. Традицию именно так изображать смерть можно проследить до самой «Черной Смерти». Память о той пандемии никогда не стиралась.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: