Фанаты восхищаются, театралы задумываются. Из спектакля можно узнать многое: о «пост-коитальной тоске», о составляющих наркотического букета Курта Кобейна, о сволочизме его супруги Кортни Лав, об истории их маленькой дочери. Но решительно невозможно узнать, в чем же состоит гениальность Курта Кобейна, почему «живым быть прикольно», как гласит реклама спектакля, и почему, собственно говоря, Курт «живой», когда в большинстве случаев он валяется на сцене и корчится от передозировок.
Театральной звезды из Найка Борзова не получилось – как не получилось ни эстрадной, ни роковой. Чаще всего Найк смотрит в пол (и его слова остаются в его же щеках) или же поправляет съехавшие на лицо волосы, чем тоже непоправимо мешает звуку. Героиней «Нирваны» все равно оказывается Кортни Лав – в том числе и потому, что ее играет прекрасная профессиональная актриса Вера Воронкова. Завистливость Кортни, ее «сучесть», ее бездарность, ее безликость становятся тем ярким пятном, которое закрывает пустое место по имени Главный герой. В этом спектакле Кобейн уже не с нами, он уже в нирване.
