В Большом театре поставили незнакомого Стравинского и получили первоклассное оперное зрелище. Большой театр постепенно выкарабкивается из пут консерватизма. Грамотная политика Александра Ведерникова – местами радикальная, а местами весьма поступательная – вывела первый театр страны из статуса формального лидера в реальные. Об этом стоит говорить теперь, когда на Новой сцене ГАБТа появился спектакль, на котором можно смело ставить знак № 1. «Похождения повесы» Дмитрия Чернякова – не шаблон и не пример примеров, но образец высокой сценической культуры, ранее не доступной ни ГАБТу, ни любому из драматических театров Москвы.

            Парадоксально, но факт: новые оперные традиции складываются на примере оперы Игоря Стравинского, русского композитора, умевшего в равной степени органично обращаться как с русским, так и с западным наследием. Русской опере во все времена не хватало лоска и ироничной легкости, присущей самой фигуре композитора-эстета.

От поучения к состраданию

            Каким бы авангардным ни казалось незнакомое сочинение Стравинского, «Похождения повесы» и звучат, и смотрятся как классика. Простота высказывания победила здесь сложность композиции. Внушительный буклет к спектаклю, составленный оперным критиком Алексеем Париным, содержит, очевидно, весь корпус идей и взглядов на оперу Стравинского с момента ее написания в 1951 году и заканчивая сегодняшним днем. Режиссер-интеллектуал Дмитрий Черняков, держа это знание в голове, сумел свести оперу во всей ее сложности к удобным для восприятия решениям. Он рассказал прихотливую, закрученную историю как «сказку на ночь» – добрую, светлую, умиротворяющую. История о Томе-повесе, окончившем свою жизнь в бедламе, парадоксальным образом излучает позитивные эмоции.

            Музыку Стравинского не назовешь волшебной и чарующей, но влиятельной силой исполнен сам сюжет – умный, современный, жесткий. В 1947 году Igor Fedorovich видит на выставке в Чикаго восемь гравюр Уильяма Хогарта – английского живописца эпохи Просвещения, объединенных единой темой «Похождений повесы»: молодой человек из провинции попадает в город, увлекается его соблазнами и, опустошенный,  умирает в сумасшедшем доме. Ценности эпохи Просвещения наложились на неоклассические увлечения Стравинского, и он создает полновесную оперу по канонам XVIII века. К истории, имеющей у Хогарта сентиментально-поучительное звучание, Стравинский добавляет толику сострадания.

Изгнание беса

            Тем не менее Стравинский превращает «Похождения повесы» в мистерию и заставляет Тома Рейкуэла общаться с самим Дьяволом, соблазняющим невинного провинциала городскими увеселениями: публичным домом Мамаши Гусыни, коммерческим предложением делать из мусора хлеб или женитьбой на экстремальной светской женщине – бородатой Бабе Турчанке. В середине XX века людям снова начинает казаться, что их судьбами управляет дьявольская сила.

            Тем не менее, Стравинский пытается выразить в музыке надежду на «самосохранение» человеческой души, на ее способность излечиваться от болезни, гнетущей дух. Опера впитала в себя оптимизм послевоенной Европы, победившей тоталитарную систему.

            В основе этого оптимизма не только самоуважение, но и спасительная ирония. Покуда у человека есть внутренние силы посмеяться над собой, у Дьявола нет настоящей власти над человеком. Когда Том готовится разыграть в карты свою душу, он бродит мимо двух дюжин одинаковых изваяний, одновременно напоминающих и снятого с креста Иисуса, и опустошенного Тома. Приняв решение обхитрить беса, герой толкает одну из кукол, и вместе с ней рушится по принципу домино весь ряд «монументов». Этот момент безжалостного саморазвенчания и есть самая сильная сцена спектакля.

Технологии

            Сцена отделена от зрительного зала мелкой сеткой, отчего сценические картинки выглядят более живописными, акварельными. Режиссер использует для смены эпизодов не чистые перемены декорации, а передвижные конструкции, которые бесшумно лавируют на гигантской сцене.

            Финальная сцена может войти в учебники по режиссуре. Будничная жизнь сумасшедшего дома: крутится из стороны в сторону тихая больная, там шебуршится за обеденным столом еще одна помешанная, кто-то лазает по деревьям. Над спящим Томом склоняется оркестрик полоумных людей и долго-долго наигрывает на битых инструментах грустную, беззвучную колыбельную.

            Том Рейкуэл упокоился с миром.

 

 

«Похождения повесы». Только факты:

  • Премьера «Похождений повесы» состоялась 11 сентября 1951 года в Венеции в знаменитом оперном театре «Фениче» во время Венецианского кинофестиваля. Через 20 лет прах Стравинского перевезут из Нью-Йорка на православное кладбище Сан-Микеле в Венеции – туда, где уже похоронен Сергей Дягилев и позже обретет покой Иосиф Бродский. В 1996 году театр «Фениче» сгорел, восстанавливают оперную сцену до сих пор
  • Говорят, за дирижерским пультом Стравинский в Венеции не блистал. Тем не менее в исполнении автора опера шла 140 минут 51 секунду. Александр Титов, дирижер ГАБТа, справляется за 3 часа с антрактами
  • Опера идет на языке оригинала – на английском (либретто принадлежит перу великого британского поэта Уинстана Одена). Стравинский не в совершенстве знал английский язык, поэтому поэту при прослушивании кусков оперы иногда приходилось подсказывать Стравинскому правильные ударения. Музыка менялась на ходу
  • Большой театр предпочел оставить утвердившийся в музыкальной традиции перевод названия оперы «Похождения повесы». Тем не менее, указывают авторы спектакля, «The Rake’s Progress» правильнее интерпретировать как «Путь развратника»

Режиссер

            Как ни нелепо это звучит, но Дмитрий Черняков, самый перспективный на сегодня молодой оперный режиссер, «Повесой» в Москве дебютирует. Его карьера была долгое время примером жуткой невостребованности молодых сил в столичных театрах. Черняков, выпускник ГИТИСа 1993 года, предпочел не ждать счастливого случая. Он ездил по провинции, ставил драматические спектакли в разные города России, пытал счастье в Прибалтике и дальнем зарубежье. В какой-то момент количество переросло в качество, и благодаря хорошим вестям «с мест» Чернякова пригласили в Мариинский театр.

            Его «Сказание о граде Китеже» всколыхнуло театральную общественность. Вместо традиционной православной образности Черняков предложил свой изумительный ряд метафор: блокадные саночки на китежском снежку, птица Алконост, курящая в форточку, паукообразные половцы и весь великий Китеж в белых одеждах как на военно-морском параде.