Московский театральный сезон близится к завершению, и его бурной кульминацией должен стать очередной международный Чеховский фестиваль, который растянется на три месяца. Пятый Чеховский фестиваль – это 41 спектакль, не считая московских, из 19 стран мира, включая такие экзотические, как Иран и Сенегал. Это роскошный праздник театра, который продлится очень долго – с середины мая до середины июля. Спектакли будут идти почти каждый день на разных московских площадках, иногда по нескольку показов в день. Кстати, билеты уже в продаже, и их, как всегда, не хватит на всех. Читателям «ВД» фестиваль представляет его бессменный директор Валерий Шадрин.
– Валерий Иванович, в чем особенность Чеховского фестиваля-2003?
– Я выделяю четыре главных направления. Традиционная основа, базис – это мировая театральная серия, спектакли таких мастеров, как Марталер, Касторф, Сузуки, Доннеллан, Стуруа, Лассаль, Лангхофф. Второе направление – более широкий взгляд на театр, открытие и закрытие фестиваля, специальные уличные шествия. Сюда же можно отнести премьеру в рамках фестиваля – спектакль конного театра «Зингаро» в Коломенском и красочное молодежное зрелище «Cookin’» – совместную постановку бродвейско-корейской компании. Третья программа – экспериментальная, куда мы включили постановки современных пьес западными и российскими режиссерами. Четвертая часть фестиваля – лучшие московские спектакли двух последних лет.
Главная пикантность форума в том, что мы впервые в равной мере представили и европейский театр, и азиатский. Мы привозим в Москву целый японский театральный сезон – шесть театров с загадочного острова. Кабуки, Но, современный японский театр Тадаши Сузуки, театр фольклорного танца «Кагура» и современный балет «Ветер», где соединились финская, японская и сенегальская культуры.
Впервые в Москву приедут тайваньские актеры. Прежде всего, уникальная тайваньская опера, где законсервировались с давних времен традиции пекинской оперы. Лаконичный, красочный, яркий, веселый жанр, который легко смотреть и детям, и взрослым, – театр, не подвергшийся влиянию культурной революции в Китае. Кроме того, мы привозим с Тайваня «Джу перкусьон групп» – спектакль-концерт, который триумфально прошел по сценам мира.
– А еще театры из Ирана и Армении… Фестиваль азиатского театра?
– Так это же хорошо! Московские зрители впервые в таком объеме увидят азиатский театр. Древняя, многовековая культура, которую мы совершенно не знаем. Японцы, например, нас считают ближайшими соседями, а мы от Японии и Китая бесконечно далеки. Почему?
– Конный театр «Зингаро», судя по названию спектакля, тоже смотрит в сторону Азии.
– Именитый режиссер и коневод по имени Бартабас взял идею у тибетских монахов и назвал премьеру «Лунгта» – это один из терминов буддизма, в переводе «Кони ветра». Вместе с конями в постановке будут участвовать тибетские музыканты. Сейчас спектакль только формируется – его впервые в мире покажут в Москве, в «Коломенском». В Париже я успел увидеть только фрагменты: значительную часть спектакля Бартабас отдает творчеству самих животных, их свободной игре друг с другом.
– В «Коломенском» все будет устроено так же, как и два года назад?
– Да, снова огромный шатер для показов, снова пришвартованный пароход, где будут жить актеры, специальный шатер для отдыха лошадей. И снова под пароход мы будем углублять русло реки, опять будем уравнивать и ограждать площадку, проводить канализацию, освещение, энергетику, фрахтовать специальный самолет для перевозки лошадей. У меня уже болит голова – я не знаю, как справиться с проблемой, от которой Бартабас бесился два года назад. Во время спектаклей по Москве-реке проплывали рейсовые туристические кораблики и жутко мешали своими громкоговорителями: «Слева от вас парковый ансамбль «Коломенского». Здесь сейчас гастролирует конный театр». Лошади их пугались…
– Расскажите об уличных программах. Вход будет свободным?
– Открытие фестиваля пройдет на Тверской площади, у мэрии, 17 мая. Очень известный коллектив из Испании «Комедианты» будет работать на улице с огнем и фейерверками. Публика будет вместе с актерами ходить, передвигаться, «дышать». Поэтому здесь, конечно, вход будет свободным. Мы только установим трибуны для VIP-гостей, но смотреть все будут стоя – огненная феерия развернется в воздухе. Салют специально везут из Испании.
А закроется фестиваль 12 июля на Театральной площади. Постараемся не повторить ошибок Олимпиады и убедим милицию не сдерживать толпу, жаждущую зрелищ. Действо итальянской группы «Студио Фести» развернется в створе Большого театра, на ступеньках ГАБТа и перед колоннами. Спектакль готовят специально для Москвы – в нем будут задействованы и российские участники (главным образом хоры).
– Чем вы завлекаете театральных звезд в Москву?
– Точно не гонорарами – чаще всего они добывают средства в своих странах. Мы начинали этот фестиваль в 1992 году, когда в России была полная разруха. И даже тогда я знал, что к нам поедут. Артисты всегда четко ощущают, когда зритель их понимает. В Россию всех манит состояние блаженства от аплодисментов и реакций публики. Те, кто уже здесь побывал, взахлеб рассказывают об особом дыхании зала и его способности понимать любой самобытный театр. Россия всегда была богата театральными традициями. В этом наша сила.
– Ходит легенда: чтобы завершить один из Чеховских фестивалей, вы заложили собственную дачу. Правда?
– Это правда. На третьем фестивале нашим спонсором должен был быть Борис Березовский. В присутствии Марка Захарова он пообещал, что станет генеральным спонсором. Мы сделали все возможное, чтобы прорекламировать его компанию в прессе. А Березовский денег так и не дал. Я остался с дефицитом в полмиллиона долларов. Это мне только потом сказали: «Березовский – профессиональный кидала». За этот дефицит я потом рассчитался чуть большей ценой – заработал инфаркт.
– Какие страшные сны снятся директору фестиваля? Пустые залы?
– Это наименьшее из опасений. Фестиваль известен, и билеты у нас раскупаются сходу. Сейчас для нас самое главное – совместить зрителей, которым интересен данный вид театра, с ценой, на которую они способны. Гастролерам прежде всего нужен понимающий зритель, а не толстосумы. Некоторые над нашими ценами смеются.
– Чеховский фестиваль в основном живет на бюджетные средства. И мэр Москвы Юрий Лужков уже давно является духовным лидером фестиваля. Как вам кажется, каким образом фестиваль соответствует культурной политике города?
– Лужков рассчитывает на фестиваль, потому что он неизбежно вызывает интерес у москвичей. Ему важно, чтобы Москва оставалась центром мировой культуры. И наш театральный «монстр» работает на имидж города, имидж России. Если сюда стремятся ведущие театры мира, значит, Москва обладает авторитетом. Подумать только, до 1992 года такого фестиваля вообще никогда в Москве не было!
В этом году мы, конечно, ограничены в средствах. Все федеральные деньги ушли на юбилей Санкт-Петербурга. Поэтому я стараюсь не «выпендриваться» и не создавать ни конкуренции, ни альтернативы роскошной петербургской программе.
– Сколько человек работает на фестивале?
– Около 500 человек, включая водителей, администраторов, распространителей билетов. Есть костяк – около 30 человек, это люди, которые готовят фестиваль изо дня в день.
– Какой самый сложный в техническом отношении спектакль?
– С уличной программой и конным театром ничто не сравнится. Но есть лидеры и в драматической афише. Это «техногенные» спектакли лидеров мировой режиссуры: «Мастер и Маргарита» Франка Касторфа – на стыке театра, кино и телевидения, опера «Прекрасная мельничиха» Кристофа Марталера, «Ревизор» Томаса Лангхоффа. Ну и, конечно, театр Кабуки с особой акустикой и Дорогой Цветов, которую нужно особым способом выкладывать.
– Вы впервые включили в фестиваль детскую программу.
– Эти спектакли будут немассовыми и пойдут на камерных сценах, кроме спектакля «Cookin’». Например, мы привозим очень красивый спектакль из Испании с мыльными пузырями.
– Фестиваль начнется спектаклем «Демоны», а завершится «Падшим ангелом». Это курьез намеренный?
– Да, мне уже многие об этом говорили: «Не греши перед обществом!» Ну что делать, такое наше время – без дьявольщины не обходится. На первом фестивале у нас было сразу три «Вишневых сада» – так уж получилось…
